Цикл публикаций о роли Дальнего Востока в современной России и ее будущем начинает ИА PrimaMedia. Президент России Владимир Путин назвал "Восточный вектор" стратегическим направлением развития государства в ХХI веке. Что ждет регион в новых условиях, какие перед ним стоят задачи, какие перспективы, какие возможности открываются перед дальневосточными субъектами? Об этом и многом другом корреспонденты агентства будут говорить с экспертами, чиновниками, политиками и общественными деятелями. Глава Международного дискуссионного клуба "Валдай" Андрей Быстрицкий в специальном интервью для РИА PrimaMedia рассказал о возможном будущем России, а также поделился мыслями о путях развития Дальнего Востока. По его мнению, чтобы Дальний Восток развивался, он должен быть привлекательным для всех видов бизнес активности, сообщает корр. РИА PrimaMedia (Москва).
Андрей Быстрицкий. Фото: Антон Ефимов
– Андрей Георгиевич, в прошлом году в рамках Восточного экономического форума под руководством клуба "Валдай", состоялась сессия на тему "Интеграция в Большой Евразии и АТР: где пересекаются интересы?". В этом году в рамках того же форума, который пройдёт во Владивостоке с 6-7 сентября, "Валдай" снова организует сессию. Расскажите об основной теме предстоящей встречи?
– Мы пока планируем два мероприятия. Сами понимаете, все эти форумы – вещь живая. Мы хотели обсудить, собственно, два аспекта. Первый, это то, как могут развиваться взаимоотношения в четырёхугольнике "Россия – США – Китай – Япония". Понятно, что очень многие политические вопросы на это влияют, но с другой стороны, особенность азиатско-тихоокеанского региона в том, что он при всех политических трениях, противоречиях, некоторой напряжённости, которая вокруг некоторых островов возникает, регион – мирный. А с другой стороны – очень быстро развивающийся. В нём есть потенциал, вот чувствуется. Я часто бываю в этих краях, мне они очень нравятся. Мне нравится Азия, мне нравится Дальний Восток, мне нравится весь этот азиатско-тихоокеанский регион. С моей точки зрения, Сингапур – одно из лучших проявлений мультикультурализма. Никакая не Европа, как ни странно, при всём моём уважении и симпатии к ней. Это действительно очень успешный азиатско-тихоокеанский регион, поэтому мы бы хотели его обсудить.
Второй предмет для разговора – наш регулярный исследовательский проект, который проводит Валдайский клуб. Он связан с тем, что называется "продвижение к великому океану". Мы уже несколько лет этим занимаемся, и это, своего рода, мониторинг проблем, понимания, что происходит, как идёт интеграция. Особенно это связано не с азиатско-тихоокеанским регионом, а со спецификой развития Евразии. Развития того, что называется "Великий шёлковый путь", и того, что там вокруг творится – какие там сложности, какие спорные моменты и так далее. Вот краткое содержание тех серий, которые, я надеюсь, удастся рассмотреть участникам Восточного экономического форума.
–Для заседаний Клуба не редкость участие президента Владимира Путина. Запланировано ли участие президента в сессии "Валдая" на Восточном Экономическом Форуме в сентябре?
– Президент, если хочет, то приходит. Я, честно говоря, думаю, что на Восточном экономическом форуме это маловероятно. Но, насколько я понимаю, сейчас идёт живая работа по тому, чем вообще там заниматься. Мне кажется, что на Восточном экономическом форуме у лидеров государств вообще есть большая возможность пообщаться. Для этого работает пленарная сессия, где они встречаются.
– Какие, на ваш взгляд, пути есть у российского Дальнего Востока, чтобы стать центром сотрудничества стран азиатско-тихоокеанского региона?
– Вопрос простой и понятный, о нём говорят многие, в том числе упомянутый вами президент России Владимир Путин. Дело в том, что, прежде всего, нужно убрать институциональные барьеры. То есть, ничто не должно мешать. Должно всё быть свободно – товары, деньги, люди. Всё должно двигаться свободно. Должны быть какие-то общие стандарты. Всем должно быть удобно и комфортно. Знаете, люди естественным путём хотят жить хорошо. Они естественным путём хотят больше зарабатывать, получать удовольствие от жизни, чувствовать себя уверенно, в безопасности, прожить отведённый им век достойно. Это и хорошая медицина, и чтобы в семье всё было окей. Вот это надо обеспечить, тогда всё будет развиваться. И Дальний Восток сам по себе легко становится притяжением, потому что он располагает ресурсами, что немаловажно. Он обладает удобной логистикой, даже с точки зрения торговли в упомянутом "четырёхугольнике", это же специальный вопрос, которым можно интенсивно заниматься, а именно дать Владивостоку статус и техническую возможность, чтобы он пропускал через себя грузы, товары, деньги и так далее. И успехи-то в этом направлении есть. Могли бы они быть больше? – наверное, могли бы. Но они точно могли бы быть и меньше. Развивается всё более-менее, но это не значит, что надо сбавлять усилия, или как-то расслабляться. Наоборот, надо напрячься изо всех сил. Чтобы российский Дальний Восток развивался, он должен быть привлекательным для всех видов бизнес активности. Его техническое расположение любопытно. Если там будут правильные каналы коммуникаций, в том числе, дорожных, будет очень здорово. При этом не только с запада на восток или с востока на запад, но и с севера на юг. Это, кстати говоря, очень важно для российского Дальнего Востока, чтобы можно было легко передвигаться из того же Китая или из той же Кореи куда-нибудь на российский север. Надо, чтобы и на самом Дальнем Востоке было удобно перемещаться. И в Сибири тоже. И не будем забывать, что мы говорим в целом о стране, очень важно, чтобы Дальний Восток был не какой-то отдельной сущностью, а существенной частью всеобщего российского развития.
– И вот как раз следующий вопрос. Немного развернём наш разговор в философскую плоскость. Почти 20 лет Вы работали в различных медиа-структурах, при этом, на руководящих постах. Как известно, одна из функций СМИ – интеграционная. Как раз то, о чём мы говорим. Как вы думаете, является ли Россия единой страной в плане общего информационного пространства? Удаётся ли сегодня связывать вместе Дальний Восток, Сибирь, Краснодар, Крым, Москву, Питер?
– Ну, конечно, является. У меня даже в этом нет сомнений. Тем более что новые коммуникации, цифровые технологии в этом только помогают. Но и до этого было много общего. Вы знаете, мало кто в мире, вот так вот вещал с помощью "орбиты", это ещё в советское время. "Орбиты" для того и предназначались, чтобы граждане Советского Союза, а сейчас России были бы в равном положении по части потребления информации. Какая информация была в Советском Союзе, мы знаем, там ничего такого особенного хорошего-то не было. Но сейчас, слава богу, с информацией лучше. Второе, у нас же достаточно моноговорящая страна. Конечно, у нас много языков в стране, и это очень хорошо. Есть российская общая способность говорить на одном языке. Русский язык своеобразный в том смысле, что он очень удобен – нет в русском языке большого разрыва между очень образованными и очень необразованными людьми. Ну, небольшая разница есть, конечно. Но в некоторых языках образованные и необразованные вообще друг друга не понимают, а у нас всё-таки поймут. Ну, благодаря, например, некоторым словам обсценным, которые вообще запрещено произносить. Ну, это шутка, а если серьёзно, то с точки зрения СМИ эта интеграция есть и она работает. В информационном плане легко перемещаться и ВГТРК, и всем нашим федеральным каналам, потому что у всех есть корреспондентские пункты во всех центральных городах на Дальнем Востоке. И соцсети позволяют людям взаимодействовать между собой повсюду. Поэтому вот это единое пространство, конечно же, есть. Оно может быть и более развитым, здесь есть, чем заняться.
– Одной из объявленных задач Клуба "Валдай" является "прогнозирование ключевых тенденций и процессов в мироустройстве XXI века". Учитывая все существующие сегодня внутренние и внешние проблемы, какой вы видите Россию, например, в 50-ых годах 21-го века?
– На мой взгляд, это должна быть свободная, успешная, уважаемая всем страна, в которой гражданам жить легко свободно, вольно и так далее. Я считаю, что здесь никакого особенного идеала, кроме идеала свободы, демократии и процветания, выдумать невозможно. Важно, чтобы интересы всех были максимально защищены.
– Существует ли на ваш взгляд проблема регионального сепаратизма? Актуальна ли эта проблема? Например, есть регионы, которые очень ревностно относятся к своей национальной идентичности и зачастую подчеркивают свою особенность и отличность от центральной России. Часто приводят в пример регионы Кавказа, но то же самое и с Якутией.
– Россия – это федеративная страна. И, несмотря на то, что у регионов России очень много общего, и связывает их история, периоды исторической связи отдельных территорий, естественно, разные по продолжительности. И упомянутая вами Якутия, это 17-ый век, а, в общем-то, 18-ый. Конечно же, можно задавать тьму вопросов по этому поводу, здесь есть, что обсуждать. Но я не вижу большой проблемы сепаратизма. Я вижу проблему неравенства регионов, я вижу проблему, связанную с доходами регионов, они не равны. Есть регионы-доноры, есть регионы-реципиенты. Я вижу, конечно же, проблему уровня жизни в разных регионах. Есть и проблема конкуренции между разными регионами и за своё положение в России, и за ресурсы, и так далее. Эти все проблемы есть, но они естественные. Даже в самой распрекрасной семье всегда есть элементы конкуренции, споров между членами этой благополучной семьи. Это нормально, в этом ничего страшного нет. Важнее, чтобы субъекты взаимодействовали между собой. Достаточно много делается, чтобы взаимодействие на горизонтальном уровне было более интенсивным. Это тоже отдельный вопрос. Для того чтобы вопрос сепаратизма у нас не вставал даже в самом страшном сне, конечно же, важно, чтобы у нас были реальные коммуникации между регионами – сообщения, дороги, авиарейсы, чтобы гражданам было легче передвигаться. Потому что питательная почва для всякой конкуренции, недоброжелательности – это, конечно, изоляционизм. Когда люди не могут выбраться, увидеть, что творится рядом по соседству, или им сложно доехать из одного региона в другой. Но, тем не менее, я, повторю, никакой надрывной проблемы сепаратизма в России не вижу.
– Поговорим о Сибири. Александр Солженицын говорил, что богатство России Сибирью прирастать будет. На ваш взгляд, этот философский тезис актуален? Воплощается ли его идея сегодня на практике?
– Ну, во-первых, Александр Солженицын повторил это. Это сказано давным-давно, задолго до Александра Солженицына, при всём моём к нему уважении. Конечно, будет прирастать, потому что Сибирь – значительный регион. Другое дело, понимаете, когда эта фраза говорилась, речь шла о том, что Сибирь – регион с чистыми девственными реками, там много пушнины, леса и так далее. Сейчас, конечно же, главное, что обеспечивает успех экономический – это люди. Строго говоря, современные люди могут практически из ничего сделать всё. В этом смысле ценность дерева, беличьего меха, она не так высока как прежде. К тому же надо обходиться искусственным мехом, хватит уже животных мучить для этого. Но Сибирь – регион перспективный, интересный, расположенный очень хорошо. И люди там смелые, храбрые, сибиряки есть сибиряки. Это каким-то образом наследуется, это и ощущается. Поэтому Сибирь может быть и должна стать регионом развития, и это всё реально.
– Переместимся на Кубань. Как известно, это российская житница. Мелкие крестьянские хозяйства, которые занимаются продажей своей продукции, обычное дело для этого края. Но сейчас мелких крестьян и фермеров теснят крупные агрохолдинги. Возможно, это явление нормальное, но в общей массе фермеры остаются без заработка. Эксперты отмечают, что это дорога к бунту, к пугачёвщине. Вы согласны с этим? И что, на ваш взгляд, государству следовало бы предпринять в этой ситуации?
– Не согласен я с этим, никакая это не дорога к бунту, к пугачёвщине, это общее место. Иногда фермеры в некоторых странах такие, что он один, как агрохолдинг. Более того, никакая пугачёвщина не грозит, потому что рождаемость в России, к сожалению, не высокая. У нас коэффициент соотношения между людьми взрослыми и молодыми такой, что никакого бунта опасаться не нужно, нет ни малейших для этого оснований. Такие вещи случаются не от того, что несколько фермеров сократили. Нужны ли фермеры? – это вопрос индивидуальный. Я честно вам скажу, на него ответа нет. В разных странах происходит по-разному. Я считаю, что для нашей страны важно обеспечить законодательное равенство всех субъектов рынка. Только тогда это будет всё на пользу идти. Не должно быть никакой монополии, ни агрохолдинга, ни фермера. Не должно быть склонения или упрощения в какую-то одну сторону.
– Теперь о Севастополе. Регион сложный и в политическом, и в экономическом отношении. Имеет для России стратегическое значение, там Черноморский флот. В общей массе население соотносит себя с Россией, но при этом у многих в Севастополе, как и вообще в Крыму, остались украинские паспорта. Некоторые восстанавливают паспорта сейчас, так как украинское гражданство позволяет по облегчённой схеме ездить в Европу. Получается, что в Севастополе и Крыму живёт население двух стран. Является ли это, на ваш взгляд, проблемой для России? И какие существуют пути дальнейшей интеграции этого региона в так называемый "русский мир"?
– Опять-таки та же самая проблема. Крым, конечно, отдельный регион. Но он был таким всегда. Он был достаточно поздно завоёван Россией, осваивался сложно, он всегда был полиэтничным, всегда был сложным. Это вполне естественная вещь. Мир устроен в этом отношении достаточно специфически. Что здесь важно, как мне кажется – специальных усилий для интеграции не требуется. Требуются усилия для того, чтобы были приведены в порядок очевидные вещи – судопроизводство, связь… Я вот только недавно узнал, что российские операторы теперь в состоянии полностью обеспечить там интернет-трафик. Это нормальный, естественный процесс. В Крыму и Севастополе до сих пор население свою позицию не изменило, они достаточно органически корреспондируются с Россией. Тут можно спорить, но это медицинский факт. Это даже понимают те, кто, в общем, крайне негативно относятся к самому факту присоединения Крыма и Севастополя. Но этот регион, мне кажется, органично впишется. Более того, они уже в каком-то смысле страдают теми же проблемами, что и остальная часть России. Федеральное правительство уделяет большое внимание развитию Крыма. У нас много регионов таких этнически пёстрых, вот у нас есть Татарстан, очень сложная и интересная территория. Здесь нет большой проблемы взаимодействия с Крымом, с его интеграцией. Сейчас будет построен мост Керченский знаменитый, что является очень большим шагом по части преодоления проблем. В своё время же было понятно, и в советское, и в царское, что узкий перешеек Крыма представляет некоторые проблемы, Крым из-за этого – почти остров. Поэтому этот мост был нужен давно. Не было бы счастья, да несчастье помогло, что называется.
– Спасибо за беседу.
