Член Союза писателей России и журналист газеты "Ди Вох" Александр Драбкин в своей статье, посвященной проблеме трудоустройства подростков в летний период времени, вспомнил времена своего детства и сравнил возможности прежних лет с нынешними. По его словам, в советское время труд детей использовался практически повсеместно, никто не боялся нарушить различные международные конвенции. А в современном мире слово "занятость" не подразумевает приобщения детей к труду, к умению зарабатывать деньги собственными руками, сообщает корр. ИА ЕАОMedia со ссылкой на статью в газете "Ди Вох".
"– Дяденька, купите "Ди Вох", – слышу за спиной голос мелковозрастного продавца газет.
– Мне не нужна газета, сыночек, – отвечаю ему, – я там работаю, мне ее и так дают.
– Все так говорят, – грустно, чуть ли не со слезами комментирует мой ответ микропредприниматель.
– Жалко что ли газету купить?!
– Не жалко, – я подаю мальчишке 25 рублей и забираю газету, а потом открываю сумку, достаю такую же, показываю.
Мальчишка чуть-чуть смущается. – Ладно, продал и продал, – успокаиваю я его, – только старайся найти еще какие-нибудь надежные способы убеждать покупателей. Почитай газету, узнай из нее новости и пообещай прохожему, что из газеты он узнает какие-нибудь интересные подробности. Придумай что-нибудь, кроме слез!
– Спасибо, дядя, – мальчонка отошел от меня, но газету так и не открыл. И правильно: на работе нужно работать, читают газеты в другом месте.
В нашем детстве, в разгар застойных семидесятых, на бескрайних просторах развитого социализма подростков приобщали к труду без особой боязни нарушить какие-либо международные конвенции. Летом мы были бесплатной рабочей силой на колхозных и совхозных полях. В село уезжали на целый месяц и, получив тяпки, как табельное оружие, без риска быть "обделенными детством" мы выходили в поля на прополку и окучивание. Кто и какие деньги получал за это, никто не знал, а нам там было солнечно, весело и надежно.
Когда начинали понимать, что за работу можно получать деньги, мы уходили в рабочие цеха, где уже не понаслышке сталкивались с настоящей взрослой жизнью. Родители не посягали на наши заработки, но как-то так было принято, что почти все заработанное отдавалось им. Себе оставляли минимум: кто на шоколадку, а кто и на портвейн, чтобы обмыть с новыми друзьями первую зарплату. Некоторые даже покупали мопеды или магнитофоны.
Я был неоригинален, и первый свой заработок полностью отдал маме. Огромные в те годы деньги – по 206 рублей – мне и другу моему Борьке Симакову удалось заработать почти каторжным трудом грузчиков в текстильном цехе. У мамы зарплата была 90 рублей, и таких денег она никогда в руках не держала. Может, я бы отработал в цехе еще месяц, но помешала делегация женщин-текстильщиц, явившихся к нам домой – как назло, в мое отсутствие.
– Рива, – сказали ей женщины, – или ты хочешь лишить Сашу детства, или тебе нужна материальная помощь, или что?!
– Он сам туда пошел, в этот цех, что б он был здоров, – ответила мама. – Хочет работать – пусть работает. Лодырь – это инвалид второй группы!
Женщины долго пили чай с мамой. В результате мне была подыскана другая, более легкая и интеллигентная, по их мнению, работа. Я стал баянистом в пионерском лагере и по шесть часов в день таскал на себе инструмент весом 12 "кэгэ".
Спасибо дядям и тетям, не отказывавшим нам в трудоустройстве. У нас была возможность воистину узнать запах земли и металла, оценить, "почем она, копеечка".
Желание заработать по силе своей сходно с потоком воды, способной проникнуть даже в маленькие щели. Тот, кто хочет работать, работу себе найдет. Даже если ее вроде как и нет. Даже если это будет связано с риском для здоровья.
В 1998 году на Птичнике жил мальчишка, у которого мама с папой были живы-здоровы. Не знаю, живы ли они сейчас, но было время, когда я, будучи в должности прокурора Биробиджанского района, очень жалел о том, что они живы и на свободе. Так вот о мальчишке. Ему было всего девять лет, а он, почти не пропуская уроки в школе, каждый день шел на рынок зарабатывать. Нет, он не побирался, не просил копеечку на хлебушек. Он таскал ящики и убирал торговые точки. Денег хватало на пачку пельменей и хлеб – папу с мамой накормить. А те пили так, что ребенок иногда даже в дом не мог попасть и спал на коврике возле дверей...
Сейчас дети, может, и хотели бы заработать на велосипеды, только не нужны больше их руки российским и китайским фермерам, заводским и фабричным цехам. Взрослым-то работать негде.
У фермера Ильи Драпкина я поинтересовался, берет ли он летом на работу подростков. Я спросил именно у него, потому что помню случаи, когда Илья по моей просьбе принимал на работу освободившихся из колоний уголовников. Он нормально платил им и, как говорится, давал встать на ноги. О детях с ним разговор вообще особый, потому что до того как стать фермером Илья Владимирович был педагогом.
– Я мог бы брать на работу школьников, – сказал мне Илья, – но проблем с законом будет больше, чем результатов работы. Когда мы учились в валдгеймской школе, нас называли пятой бригадой колхоза. Мы работали на полях, и никому в голову не приходило обвинить учителей или наших родителей в использовании детского труда, нигде никогда не прозвучало слово "эксплуатация". Работа и все. И главное, нам это нравилось. Мы не приносили учителям левых справок от врачей, работа нас делала людьми.
Впрочем, и сейчас некоторые школьники – с помощью учителей, родителей и, как оказалось, инспекции по делам несовершеннолетних – устраиваются на лето подработать. Только рассчитывать они могут на крайне небольшие деньги. Настолько небольшие, что на проезд к месту работы, например, может уйти треть дневного заработка.
– Дети, состоящие на учете в полиции, трудоустраиваются только на летний период, потому что в другое время они должны обучаться в школе, – рассказывает мне Елена Солопова, начальник городской инспекции по делам несовершеннолетних. – Естественно, эта работа проводится через центр занятости. Сейчас для подростков выделено 317 рабочих мест (в БПАТП, ИП Якшин и "Стройцентре"). Они там оформляются подсобными рабочими. На учете в городской инспекции состоят 207 подростков, 155 из них могут быть официально трудоустроены. После всех наших походов в семьи, бесед с детьми и родителями в центр занятости обратились 20 человек. Это с учетом того, что для этой – особой – категории мы подыскиваем места с более интересной работой. Ребенок должен представить паспорт, страховой полис, ИНН, сберегательную книжку. С нынешнего года необходима медицинская комиссия. Это делается бесплатно, но потратить время нужно, чтобы пройти врачей. Как вы понимаете, детей нашей категории нужно водить за ручку, собирая документы. На сегодняшний день полный пакет, необходимый для приема на работу, собрали лишь трое. Остальные пришли, послушали и больше не появились. Некоторых не устроила зарплата: 1,8 тысяч рублей за 10 дней. Подросток будет работать четыре часа в день и за каждый час получать 45 рублей – вот и весь заработок. Многие дети устраиваются сами: продают мороженое, газеты, сок, работают возле батутов. Естественно, все это без заключения договоров. Никто в таких случаях не отслеживает, как дети трудятся и как соблюдаются их права. Когда я училась в облученской средней школе, нас, совсем детей еще, возили на автобусах в сопки, где мы высаживали кедры, а потом ухаживали за ними. Сегодня кто бы позволил это без справки о том, что есть прививка от энцефалита?!
Я внимательно прочитал областную целевую программу "Организация летнего отдыха, оздоровления, занятости детей в Еврейской автономной области на 2012 – 2015 годы". Вчитался в слово "занятость" и понял, что приобщения детей к труду, к умению зарабатывать деньги собственными руками эта занятость не подразумевает. Только отдых, реализацию творческого потенциала и так далее. Неужели, подумалось мне, нынче обязательно нужно быть трудным подростком или инвалидом (для них тоже есть своя программа трудоустройства), чтобы подработать летом. Да и то не факт, что работа, которую кто-то поможет найти, позволит себя полюбить – капризная, оказывается, она дама", - говорится в статье.
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
Более 18-ти тысячам школьников обеспечат организованный отдых и занятость этим летом в ЕАО
