Блуждающая звезда Эммануила Казакевича

Сегодня — 112 лет со дня рождения Эммануила Казакевича, человека, жизнь которого украшает историю нашей области. Поэт, переводчик, а в первую очередь, прекрасный писатель. Именно он еще в 40-х годах, сразу после войны вместе с Виктором Некрасовым протоптал дорогу для лучших представителей "лейтенантской окопной прозы". Уже потом в советскую литературу — во время хрущевской оттепели — придут Юрий Бондарев, Борис Васильев, Владимир Богомолов и другие фронтовики. Они еще только точили перья, когда Казакевич получил свою первую Сталинскую премию за повесть о фронтовых разведчиках "Звезда" (16+). О судьбе и воинском пути Казакевича, о том, как появился уникальный исторический проект, рассказывающий о жизни писателя и поддержанный Президентским фондом культурных инициатив, в материале ИА EAOMedia.

Дорога из Биробиджана

Фронтовые годы Эммануила Казакевича, безусловно, стали самым интересным и главным этапом жизни писателя. Хотя приключений и просто интересных событий, которые случились с ним до войны, хватило бы и на несколько человек. Например, за шесть лет жизни в ЕАО, а сюда Казакевич приехал 18-летним парнем в 1931 году, он успел не просто поработать председателем, а поставить на ноги колхоз в Валдгейме, начать строительство Дома культуры в Биробиджане, организовать сначала молодежный, а потом и государственный еврейский театр. Работал в газете "Биробиджанер Штерн" (+12), которую редактировал его отец Генрих Казакевич. И, конечно, много писал, переводил.

1 / 4

В 1937 году, вскоре после смерти отца и мамы, он неожиданно для многих уехал из ЕАО в Москву вместе с женой и двумя маленькими дочерьми. Позже некоторые исследователи его жизни писали, что Казакевич спасался бегством от возможного ареста и последующих репрессий. Но, как метко заметил в одном из своих материалов о Казакевиче современный дальневосточный писатель Василий Авченко, "...здесь мы вступаем на зыбкую почву предположений". Ведь официальных сведений о том, что молодому литератору что-то угрожало, нет до сих пор.

Живя в Москве, Казакевич связей с ЕАО не терял, выпустив, например, публицистическую книгу "Дэр вэг кейн Бирэбиджан" ("Дорога в Биробиджан" 16+). В это же время задумал и начал писать книгу "Адмирал" о Христофоре Колумбе, в которой смело предполагал, что настоящей целью похода мореплавателя был поиск для евреев Земли обетованной.

Так он обыгрывал события, связанные с усилением гонений на евреев со стороны европейской инквизиции. К сожалению, книга так и не была дописана. Не исключено, что помешала этому начавшаяся война и те сюжеты, что она щедро подбросила в блокнот молодого литератора. Который, как выяснилось вскоре на фронте, мог быть еще и отчаянно смелым человеком, а так же умнейшим офицером.

Сквозь огонь мы пройдем, если нужно

На фронт Казакевич попал в самом начале войны вопреки всему. Ведь был он чистой воды белобилетником: один глаз минус девять, второй — минус десять. Впору ходить на ощупь. Да и вида Эмка, как звали его друзья, был далеко не богатырского. "Он высокого роста… на носу — толстые стекляшки очков в проволочной оправе. Улыбка не сходит с его лица даже тогда, когда он серьёзен", — так описывал его известный публицист Яков Чернис.

Неудивительно, что из военкоматов, куда пару раз обратился Казакевич, его гнали обратно домой. До тех пор, пока немецкая армия не подошла к Москве.

В июле 1941 года постановлением Государственного Комитета обороны для защиты столицы была сформирована добровольная 8-я стрелковая дивизия. В ее составе оказалась рота, которую современники позже назовут писательской. Состояла она преимущественно из студентов, творческой и технической интеллигенции, а также литераторов, членов Союза писателей СССР. В нее то, пользуясь ситуацией, и записался Казакевич. В этом же июле рота покинула Москву, отправившиьсь в составе дивизии в ближнее Подмосковье.

Вот как вспоминала это событие поэтесса Марина Цветаева:

Я видела эту роту добровольцев, она проходила через площадь Восстания к зоопарку, к Красной Пресне, это было тоскливое и удручающее зрелище — такое невоинство! Сутулые, почти все очкарики, белобилетники, освобождённые от воинской повинности по состоянию здоровья или по возрасту, и шли-то они не воинским строем, а какой-то штатской колонной…".

А уже в октябре 1941 все эти очкарики и белобилетники столкнулись с немецкой военной машиной, сбили ее движение, но и сами попали в "котел" под Вязьмой. Откуда с трудом выбрался вскоре и получивший тяжелую контузию Казакевич. Все было, как в известной песне про добровольцев: "Сквозь огонь мы пройдем, если нужно..."

1 / 2

Очкастого бойца, да еще имевшего из-за ранения проблемы с ногами, определили в один из запасных полков на должность библиотекаря. Рассказывают, что писатель так рвался обратно в бой, что рискнул написать на имя комполка Захария Выдригана рапорт в стихах, чем якобы поразил опытного вояку, и тот сначала приблизил Казакевича к себе, потом, уже поружившись с ним, направил на курсы лейтенантов, а после принял на должность своего адьютанта.

На самом деле вряд ли все было именно так. Вот текст одного из рапортов, копия которого хранилась в архивах семьи Казакевича. Никого стиха, сплошь белый слог.

"От адъютанта командира 354 КЗСП младшего лейтенант Казакевича Э.Г. командиру 354 КЗСП подполковнику З.П. Выдригану.

Узнав о том, что вы подаете рапорт командиру 4 КЗБ о направлении вас в Действующую армию, на южный фронт, прошу вас убедительно: возьмите с собой и меня. Высоко ценя ваши качества командира Красной армии, я хочу быть на фронте с вами. Можете не сомневаться в том, что я готов на любые невзгоды и на смерть. Если она будет необходима для победы.

27.4.42. Шуя.

Эм. Казакевич"

Выдриган не подписал рапорт. Но он еще сыграет свою роль в событиях, которые превратили Казакевича из незаметного летёхи в капитана фронтовой разведки.

Прознав, что в адьютантах у рядового, хоть и весьма заслуженного, комполка ходит член Союза писателей СССР, воинское начальство распорядилось перевести Казакевича в одну из крупных военных газет — "Боевые резервы". Откуда, через некоторое время, одержимый желанием не писать, а воевать, Казакевич все же сбегает — на фронт, к Выдригану, который к тому времени занимает должность замкомандира дивизии в действующей армии. Это вопиющее нарушение дисциплины! Выясняется, что Захарий Выдриган написал ему от своего имени вызов на фронт и даже оформил соответвующее удостоверение. Но так не делается в Красной армии, и в события вмешивается особый отдел. Однако все зканчивается благополучно. Все-таки, человек не в тыл сбежал, а на передовую. Приходит время для перековки писателя в разведчика.

Зеленые призраки

Очередной свой воинский этап младший лейтенант Эммануил Казакевич начал должности с помощника начальника 2-го отделения штаба 51 стрелковой дивизии. Вскоре перешел в разведку, дослужился в итоге до начальника разведотдела дивизии, а заканчивал войну помощником начальника разведотдела 47 армии в звании капитана. Причем, не сидел по штабным блиндажам, а участвовал в боях и много раз ходил в поиск в составе разведовательных групп. Как он мог это делать, имея столь сильную близорукость и больные после контузии ноги, для всех остается загадкой.

Вот текст наградного листа, который читается, как небольшой рассказ о подвиге разведчиков: "10.09.43 г. разведгруппа 508 СП получила приказ произвести ночной поиск и взять пленного. Поиск оказался неудачным. Приказ не был выполнен. Тогда пом. начальника разведотделения лейтенант Казакевич, проявив отвагу и настойчивость, приказал произвести дневной поиск, взяв на себя ответственность за все последствия поиска в дневное время. Он возглавил разведгруппу, организовал поддержку миномётов и пулемётов, повёл разведчиков на передний край. Установив, что из одной траншеи противника ночью был взят язык соседней частью, лейтенант Казакевич пришёл к выводу, что противник в этой траншее всю ночь бодрствовал и к утру, очевидно, отдыхает. В этой траншее он и решил организовать поиск, проявив, таким образом, находчивость и предусмотрительность. В результате приказ был выполнен: среди бела дня был захвачен в плен вместе с оружием немецкий унтер-офицер, член нацистской партии, награжденный Железным крестом, Альберт К., давший ценные сведения о противнике...".

За эту операцию Казакевич получил "солдатскую" медаль "За отвагу", которой гордился неимоверно, хотя к концу войны имел два ордена Красной звезды и два ордена Великой Отечественной войны.

Главным же достижением Казакевича, как профессионального разведчика стала уникальная операция, которую он организовывал лично. Разведгруппа, заброшенная в тыл немецких войск в районе Ковеля, обнаружила части элитной дивизии СС "Викинг". Немцы скрытно разворачивались именно там, где наша армия готовила наступление. Разведчики установили, что немцы планируют встречный удар. Полученная информация позволила советским войскам успешно провести операцию, которая могла быть сорвана, не получи разведгруппа Казакевича ценные сведения.

1 / 3

Именно эти события и стали исходным материалом для повести Казакевича "Зеленые призраки", позже переименованной им в "Звезда" — по позывному группы. Правда, в отличие от книги, где все разведчики погибают, часть отряда все же вернулась к своим, потеряв разбитую пулями рацию. И эпизод, когда влюбленная в командира группы, лейтенанта Травкина штабная радистка без остановки шлет и шлет в эфир: "Звезда!Звезда!Я Земля!Как слышите? Прием!", не был придуман писателем для пущего эффекта. Говорят, что Казакевич должен был и мог остановить девушку, но не сделал этого, а просто вышел из блиндажа.

А она: "...полная надежды и железного упорства, она ждала. Никто уже не ждал, а она ждала. И никто не смел снять рацию с приема, пока не началось наступление...".

У нас литературное явление

Службу в армии Казакевич закончил в 1946 году на территории Германии. Начали сказываться последствия трех тяжелых ранений, да и писательский блокнот уже распух от накопившихся за годы войны заметок и сюжетов. Жажда творчества буквально съедала боевого офицера. И здесь опять появляется история о рапорте в стихах, который якобы направил Казакевич своему командиру. Текст рапорта хранится во многих литературных архивах и в семье Казакевича, а вот есть ли он в архивах армейских — большой вопрос. Скорее всего было два рапорта: один обычный для официального хранения и второй стихотворный для шутки и души.

"Начальнику ШТАРМА.

Ввиду того, что я слеп, как сова,

И на раненых ногах хожу, как гусь,

Я гожусь для войны едва-едва.

А для мирного времени совсем не гожусь.

К тому ж сознаюсь, откровенный и прямой,

Что в военном деле не смыслю ничего.

Прошу отпустить меня домой

Немедленно с получением сего.

Эм. Казакевич".

Ранней весной 1946 года Эммануил Казакевич вернулся в Москву на немецком "Опель-кадете", который купил по случаю в Германии. В багажнике лежали вещи первой необходимости и небольшой, ручной переноски сундучок, с которым писатель прошел почти всю войну и содержмое которого было загадкой для многих, в том числе, близких людей. Как выяснится много позже, в загадочном сундучке Казакевич бережно хранил свои блокноты с записями, несколько книг, в том числе, немецких классиков литературы, и музыкальные ноты. Это было единственное его богатство. А подержанный свой Опель он продал вскоре после возвращения: надо было кормить семью.

К началу 1947 года Казакевич закончил свою первую свою первую книгу о войне и разведчиках. Назвал он ее "Зеленые призраки" — каждый боец разведгруппы носил в поиске и рейдах маскхалат. Известно, что планировал он отдать повесть в журнал "Пограничник" (16+), с редактором которого был в приятельских отношениях. И как бы сложилась судьба произведения еще неизвестно, не вмешайся в дело случай в лице Софьи Разумовской — жены друга Казакевича и сослуживца по писательской роте Даниила Данина. К нему как-то вечером заглянул Казакевич с рукописью будущей книги и прочитал ее прямо за накрытым столом. Рассказывают, что Разумовская, работавшая литературным редактором в журнале "Знамя"(16+), внимательно слушала гостя, а потом безаппеляционно сказала:

Казакевич, какой "Пограничник"? Это должно пойти в "Знамя".

По одной из версий ей же принадлежала и идея поменять название повести с "Зеленых прираков" на "Звезда". Так рукопись оказалась на столе у редактора одного из лучших журналов того времени, автора знаменитой "Оптимистической трагедии" (16+) Всеволода Вишневского. Он начал читать повесть глубоким вечером, а в четыре утра позвонил заместителю генерального секретаря Союза писателей СССР Николаю Тихонову и без обиняков сообщил: "У нас литературное явление".

"Звезда" вышла в первом номере "Знамени" за 1947 год, а вскоре Казакевич получил свою первую литературную Сталинскую премию. Это был ошеломительный успех.

Таким образом, Всеволод Вишневский, как и Захарий Выдриган в свое время, сыграл большую роль в жизни Казакевича. Позже "Знамя" опубликует еще одну военную повесть Казакевича "Двое в степи" (16+), за что Вишневский подвергнется жесточайшей критике и в 1948 году будет уволен с поста редактора. Спорная по тем временам повесть станет последней каплей терпения власти в отношении редактора, опубликовавшего ранее у себя в журнале повесть "В окопах Сталинграда" (16+) Виктора Некрасова и неудобные произведения Анны Ахматовой.

1 / 2

Казакевича лихие эти ветра миновали, что позволило ему написать еще одно произведение о разведчиках — роман "Весна на Одере" (16+) — и получить за него вторую Сталинскую премию. А еще были, как мы помним, спорная для того времени военная повесть "Двое в степи" и не менее спорная тогда повесть о Владимире Ленине "Синяя тетрадь" (16+). Одновременно Казакевич писал стихи, переводил, в том числе, знаменитого "Пиноккио" (0+). И, наверное, много бы успел….

Он ушел из жизни в 1949 году, не перенеся тяжелейший рак. Незадолго до болезни записал в своем дневнике:

Главный труд моей жизни впереди. Это будет шеститомная эпопея о нашей жизни, от коллективизации до наших дней… Там будет всё — и террор, и война, и все наши беды вперемежку с редкими радостями".

Но, как говорится, мы предполагаем.... Уже понимая, что жить ему остается совсем чуть-чуть, Казакевич вносит в свой дневник диалог с Богом.

"Я: "Господи, разве можно так поступать? Дать человеку талант и не дать ему здоровья! Смотри, как мне плохо. А ведь я должен написать свой роман. Кто-кто, а ты ведь знаешь, как это нужно написать".

Бог: "Ты напрасно жалуешься. Тебе 48 лет. За это время можно было успеть кое-что, согласись. Приходится еще раз тебе напомнить, что Пушкин, Рафаэль и Моцарт умерли в 37 лет, что многие другие умирали еще раньше и успевали сделать так много, что откладывали отпечаток своей личности и своего искусства на целые поколения".

В ответ Казакевич напоминает Создателю, что ему некогда было писать, что на его долю, и долю его ровесников выпало столько трудностей, сколько не снилось разным Моцартам и Рафаелям. И получает ответ:

Все это верно. Но великие тем и отличаются, что даже в труднейшие времена они способны остаться собой и оттиснуть очертания своего лица (или хотя бы ладони) на огромном изменчивом железном лице времени. Раз ты не смог, значит ты не велик. Примирись с этим...".

Писатель, безусловно, поскромничал в этом придуманном им диалоге. Прожив на свете всего то неполных 50 лет, он сумел впечатать крупными буквами в историю большой страны и мировой литературы свое имя — Эммануил Генрихович Казакевич, писатель, поэт, переводчик, советский офицер.

Вместо послесловия

В начале 2025 года Союз журналистов ЕАО получил грант Президентского фонда культурных инициатив на реализацию историко-просветительского проекта "Блуждающая звезда Эммануила Казакевича" (6+). Как говорит один из авторов проекта, старший сотрудник областного краеведческого музея Алексей Карманов, можно не знать сегодня подробности жизни или даже не знать самого Казакевича. Но нельзя не знать его "Звезду". Она пережила массу изданий на нескольких языках и две экранизации в разные исторические эпохи — в 1949 и 2002 годах.

Последний фильм, по признанию многих, остается лучшим российским фильмом о Великой Отечественной войне. Название произведения так вплелось в жизнь Казакевича, что редкое упоминание о писателе обходится без этого слова. Поэтому "Звезда" не могла не появиться и в названии грантового проекта.

"Сегодня в области — масса информации о жизни и судьбе писателя. Однако вся она разрознена: по музеям, редакциям и личным архивам. Поэтому мы долго вынашивали идею собрать ее воедино, систематизировать и создать большую, современную музейную экспозицию, которая отслеживала бы почти весь путь писателя — от первых шагов в литературе, приезда в 1931 году в Еврейскую автономную область и до последнего дня жизни. Собрали отличную команду из сотрудников музея и журналистов, подготовили грантовую заявку в Президентский фонд культурных инициатив, и через некоторое время с радостью узнали, что там поддержали нашу идею, — рассказывает Алексей Карманов, — Учитывая, что проект будет реализован в год 80-летия Великой Победы, большую часть выставки сразу рассчитывали посвятить фронтовому периоду жизни писателя, его военным произведениям".

1 / 3

Экспозиция разместится в краеведческом музее и будет оформлена по современным стандартам: с видеоматералами, интерактивными технологиями. За счет мобильности демонстрировать ее можно будет не только не только в музее, но и вывозить, в том числе, в районы области. Посетители выставки станут не просто ее созерцателями, а активными участниками. Они смогут познакомиться с содержанием таинственного фронтового сундучка Казакевича, попробовать развить сюжет его неоконченного произведения "Адмирал", оставить записи в красной тетради командира разведгруппы "Звезда" лейтенанта Травкина и др. Самые активные участники экскурсий получат сувениры, связанные с темой экспозиции.

"Уникальность проекта в том, что ничего подобного в ЕАО раньше не было, — говорит Алексей Карманов, — Экспозиция откроется уже в июне, и уже до конца 2025 года, по нашим расчетам, с ней познакомятся более двух тысяч жителей и гостей города".

тематическое фото. Фото: ПФКИ

Истории

Блуждающая звезда Эммануила Казакевича

Такое название получил уникальный исторический проект о жизни писателя-фронтовика, судьба которого неразрывно связана с ЕАО